О чем молчит Путин?

Фото: antena3.ro

Украинская смута перешла в стадию балансирования между закреплением итогов переворота как простой смены верхушки власти и скатыванием в продолжение «революции» и зачистки всего правящего класса. От позиции России во многом зависит то, как дальше будет развиваться ситуация на Украине – поэтому так важно сейчас правильно оценить баланс сил и направление движения «февральского восстания».

После свержения Януковича и освобождения Тимошенко смута на Украине вошла в новую, еще более опасную стадию. Паралич силовых структур означает, что открыт простор для столкновений между сторонниками и противниками Майдана – а точнее для попыток Майдана силовым путем заставить все регионы присягнуть новой власти. А главное - пока еще непонятно, кто в итоге придет к власти в Киеве: парламентская оппозиция или несистемные радикалы. Пока что они союзники – и сейчас идет формирование правительства, в состав которого назначившая себя «гарантом Майдана» Тимошенко порекомендовала «авторитетных лидеров Майдана, которых знает и поддержит вся страна».

Но сейчас, в ближайшие дни и недели, возможны оба варианта развития событий – и именно в такой ситуации Россия должна определяться с отношением к происходящему на Украине. На какие главные украинские вопросы сейчас ищет ответа Москва? Какие уравнения сейчас со многими неизвестными решает сейчас Путин? О чем он спрашивает сам себя и своих соратников и советников?

Во-первых, как ни примитивно это звучит - с кем иметь дело на Украине? Кто сейчас контролирует то, что осталось от власти?

Во-вторых, какие силы, в том числе и несистемные, могут подняться сейчас наверх и перехватить власть у временного правительства, формируемого революционной Радой? Насколько велик шанс прихода к власти путем нового переворота радикальных националистов (условного «Правого сектора» и «Свободы»)?

В-третьих - как не допустить экономического банкротства Украины и не дать Западу перекупить ее? Кредиты и дешевый газ были даны под обязательства начать работу по усилению экономической кооперации двух стран – если же Киев возвращается к евроинтеграции, то нам придется отказаться от декабрьских соглашений. За это Россию начнут одновременно обвинять в предательстве интересов юго-востока Украины и желании «костлявой рукой голода» задушить новую киевскую власть. Да и Запад, вопреки сложному финансовому положению, быстро найдет деньги для помощи «молодой демократии» - да, на кабальных условиях, но преподнесет чуть ли не как подарок. При этом борьба за Украину носит не экономический, а геополитический характер - так что деньги тут лишь инструмент.

В-четвертых, что делать сейчас с юго-востоком и, особенно, Крымом? Местное население встревожено уже не на шутку, и в случае продолжения силового экспорта «революции» там может начать литься кровь – и тогда очень сложно будет объяснить уже российским гражданам, почему Москва не защищает русских. Может быть, в нынешних обстоятельствах уже встает вопрос о разделе Украины и нужно готовить ситуацию именно к этому? Нужно ли работать над отторжением от нее Крыма? Или достаточно будет жесткого заявления о том, что в условиях коллапса украинского государства Россия объявляет себя гарантом прав и безопасности населения юго-восточных областей и Крыма – до избрания на Украине нового легитимного президента?

И в пятых - как остановить западную экспансию на Украине и чем уравновесить растущее прямо на глазах западное влияние на ситуацию в «незалежной»? На каких условиях договариваться с Европой и США об умиротворении Украины и уменьшении западного давления на нее – особенно учитывая, что на Западе исходят из того, что Россия готова использовать военную силу как минимум для вмешательства, а как максимум для раздела территории своей соседки. В своей атаке на Россию на украинском фронте США совершили огромный прорыв - но теперь боятся удара с флангов.

А вот вопрос с признанием или непризнанием новой власти сейчас является первоочередным только внешне – понятно, что в ближайшие дни, как минимум до момента формирования нового правительства, Россия будет держать паузу. Пока что мы, в отличие от США и ЕС, не признаем новую власть – об этом говорил и премьер Медведев - «легитимность целого ряда органов власти вызывает большое сомнение» - и МИД, призвавший «жестко пресечь замахнувшихся на власть экстремистов».

Но понятно и то, что долго требовать соблюдения соглашений 21 февраля мы тоже не будем - вследствие исчезновения одной из сторон, их подписавших. Фактически мы уже не только не делаем никаких ставок на Виктора Януковича, но и не признаем и его легитимность – максимум, что мы можем сейчас для него сделать, это эвакуировать его на десантном корабле из Севастополя.