Конфискация возвращается: госбюджет пополнится за счет мафии?

Фото: aikyn.kz

Виктор Суружиу

Разговоры о расширении возможностей для конфискации состояния, накопленного преступным путем, велись в Молдове несколько лет. И вот, с этой недели суды получили право применять к осужденным новую меру наказания, отбирая незаконно нажитое имущество у них самих, членов семьи, других лиц и контролируемых предприятий. Если одни считают, что Молдова возвращается во времена Сталина и Берии, то другие уверены, что это лучшая управа на коррупционеров и расхитителей бюджета.

Еще каких-то 15 лет назад по решению суда у семьи осужденного могли вывезти из дома едва ли не всю мебель вплоть до последней кровати. Конфискация имущества была отменена в Молдове и ряде других постсоветских стран в начале этого века. Тогда эта мера преподносилась в виде гуманизации системы наказаний. Но на практике результаты оказались иными. Отмена конфискации мало отразилась на неимущих преступниках, у которых, как правило, и так нечего отбирать. Зато уверенно себя почувствовали коррупционеры и высокопоставленные воры.

С тех пор в Молдове конфискация практически не применялась. Во многом из-за того, что закон обязывал следователей доказывать факт преступного приобретения имущества. Взяточники и расхитители бюджета уже давно научились разнообразным махинациям, позволяющим спасти свое добро от конфискации. Под ударом оказывалась и госказна, недополучающая украденные средства, и понятие неотвратимости возмездия за преступление: отбыв наказание, коррупционер возвращается к роскошной жизни, пользуясь «награбленным» имуществом.

В действующем законодательстве есть понятие «специальная конфискация», которое оговаривает изъятие объекта правонарушения, или объекта, используемого для совершения преступления. В этой роли, например, может выступать автомобиль, если на нем везли украденное. Расширенная же конфискация затрагивает другие виды активов, заработанные при совершении коррупционных действий и преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотиков, торговлей оружием и людьми, отмыванием денег. В поле зрения правоохранителей попадают дома, счета в банках и прочие активы.

По новым правилам, конфискации стоит опасаться владельцам имущества, которые не смогут доказать законность его происхождения. Но это не значит, что завтра к каждому чиновнику, имеющему дорогой особняк, разъезжающему на авто класса люкс или отдыхающему на Мальдивах, позвонят в дверь и потребуют объяснений. Речь идет только о лицах, признанных виновными в совершении преступления. Обязательно наличие вступившего в силу обвинительного приговора и объективных сведений о получении конкретного имущества преступным путем.

Принцип расширенной конфискации распространяется на имущество, переданное осужденным или третьим лицом члену семьи, подконтрольным юридическим лицам или тем, кто знал или должен был знать о незаконном происхождении активов. Скажем, в суде доказано, что чиновник проворовался, и на эти средства построил особняк, записанный на тещу. В таком случае недвижимость передадут государству.

Появление новой нормы вызвало вал критики, прежде всего, со стороны представителей судебной системы и другой «элиты» чиновничьего корпуса. Львиная доля их доводов сводится к тому, что Молдова не готова к введению расширенной конфискации, и правоохранители получат дополнительные рычаги для давления на должностных лиц.

Портал Noi.md ознакомился с юридической практикой ряда других стран. Так, в Италии конфискация действует уже около 30 лет и позволила государству провести активное наступление на мафию. Несколько лет назад у мафии было конфисковано почти 10 тыс. объектов недвижимости, итальянцам даже пришлось создать специальное агентство по контролю за имуществом мафиозных кланов.

В Норвегии существует институт «расширенной конфискации»: изымается все имущество нарушителя и его супруги, бывшей или нынешней, если не будет доказана законность его происхождения. В США подобным образом карается более 60 преступлений, если существуют доказательства, что имущество было получено в период совершения преступления и законные источники его получения отсутствуют.

При разработке молдавского варианта конфискации учитывались рекомендации действующей при Совете Европы международной организации GRECO (Группа государств против коррупции, в состав которой входят все европейские страны и США). Эти же правила о конфискации имущества и орудий преступления применяются в Евросоюзе, одной из последних их ввела Румыния – в апреле 2012 г. В соседней стране уже есть прецеденты с арестом имущества у экс-депутата и бывшего министра, замешанных в уголовных делах по торговле людьми.

«Молдова долго тянула с введением расширенной конфискации, - отмечает один из наших экспертов. - Закон был принят и вступил в силу под давлением со стороны партнеров по развитию, так как это было одним из условий для достижения безвизового режима. На самом деле расширенную конфискацию давно надо было вернуть в Уголовный кодекс. Члены семьи должны понимать, что если их отец, брат, сын начинает воровать – пострадает вся семья.

До сих пор в период пребывания преступника в заключении незаконно нажитым имуществом спокойно пользовались его родственники и бизнес-партнеры. Если закон начнет действовать и появятся первые громкие случаи, возможно, это остановит некоторых потенциальных преступников. Сегодня многие легко идут на воровство и коррупцию, осознавая, что даже в случае осуждения они спустя короткий срок вернутся к своим материальным благам.

С другой стороны, границы применения новых мер, мягко говоря, туманны. Да и аналитическая часть страдает наивностью. Крупные собственники, которым есть чего опасаться в Молдове, давно уже не стремятся записывать имущество и прочие активы на членов своих семей. Для этого существуют разнообразные оффшорные острова и специальные структуры, которые несут верную службу по сохранению нажитого.

Размытость правовых норм и возможность их двусмысленной трактовки порождает и другие опасения. Институт конфискации несет угрозу расширения коррупционного поведения в следственных и судебных органах. Расширенная конфискация может стать и весьма удобным инструментом для решения деловых вопросов с людьми, не столь упертыми. Можно, конечно, не придираться к таким частностям. Но этот антикоррупционный закон, скорее всего, постигнет участь его предшественников, которые так и не заработали в полную силу на практике. Их лишь изредка используют для устранения неугодных и повышения гибкости политических оппонентов.

И еще один показательный момент. Предлагалось, чтобы помимо декларации о доходах для чиновников сделали обязательной декларацию о расходах. Чтобы, не дожидаясь обвинительного приговора, тот или иной «слуга народа» объяснил, каким образом ему удалось, не имея иных источников дохода, кроме зарплаты, приобрести два «Порше» или виллу в Италии. Однако это предложение осталось не услышанным законотворцами – на его принятии партнеры по развитию не настаивали».