Смертельный прыжок из коммунистического рая в европейский эдем

Фото : moldnews.md

Юрие Рошка

В момент падения коммунистического режима наше понимание новой ситуации, в которой мы оказались, было очень смутным. Взгляд на реальность фокусировался через призму исторической несправедливости, связанной с советской оккупацией. Следовательно, преодоление чувства несправедливости, связанного с «импортной» тоталитарной системой, предусматривало и возвращение Бессарабии в довоенные границы. Скрытая на протяжении полувека историческая правда о Пакте Риббентропа-Молотова, об ультимативных нотах Советского правительства в июне 1940 года, организованный голод, коллективизация, подавление всех политических и экономических прав, стали огненным ядром политических дискуссий того времени. Четверть века тому назад совсем немногие были в состоянии провести достаточно глубокий геополитический анализ и соотнести наши чаяния с реальным состоянием дел в тогдашней бывшей Молдавской ССР, как, впрочем, и на международной арене.

Острая жажда справедливости была направлена на непреодолимое желание вернуться к межвоенному периоду. «История повторяется» - таков был расхожий лейтмотив тогдашних ораторов. Будучи поглощенными с головой прошлым, многие из нас израсходовали достаточно энергии и времени, чтобы восстановить старые добрые времена. В более широком масштабе борьба шла против уже мертвой советской империи и, имплицитно, но бессознательно, в пользу уже другой империи, американской, одержавшей полный триумф после столь зрелищного крушения своего идеологического соперника.

Молдавское общество, как и другие государства из «социалистического лагеря», принялось бойко демонтировать шаг за шагом остатки коммунистической системы, это усилие само по себе было, безусловно, и необходимым, и похвальным. Причем, в качестве единственной модели, достойной подражания, была избрана западная система. На вопрос «Какое пожелал бы ты себе будущее?» - человек из нашего региона отвечал (и пока еще отвечает) моментально и однозначно: «Хочу, чтобы у и нас все было, как на Западе». «Западомания» стала почти всеобщим настроением. А либеральная парадигма, будучи методично введена в коллективную ментальность, трактуется как аксиоматичная, неизбежная норма, «естественное» видение положения вещей.

Таким образом, отрекаясь, как от чумы, от коммунистических догм, молдаване не успели уловить, сколь ловко им были инъектированы либеральные догмы, рассматриваемые в качестве столпов новой религии, призванной обеспечить спасение всем пострадавшим от старого режима. Демократия, реформы, права человека, приватизация, свободный рынок, свобода слова, политическая корректность, европейская интеграция, глобализация и пр. - явились ключевыми элементами новых «ментальных карт», искусно выкроенных в общественном сознании. Причем любая неудача или масштабный провал, связанные с разрушительными экономическими и социальными эффектами, обычно приписываются двум «объективным» факторам: 1) переход (от коммунистической системы к (нео)либеральной), который для таких стран, как Молдова, предусматривает автоматическое отдаление от России (до ухудшения отношений с этой страной, которую путают с усопшим СССР) в пользу сближения с Западом (принимаемого за новоиспеченного «старшего брата», занявшегося благотворительностью и поддержкой из филантропических соображений бывших стран-сателлитов СССР); 2) несостоятельное правление (которое, будучи замененным в результате новых выборов, станет более эффективным, демократичным, проевропейским, некорупционным). Однако, вопреки ожиданиям, после 25 лет «демократических экспериментов» и свободного рынка, ситуация становится все хуже и хуже, а либеральная версия «светлого будущего» все откладывается.

В этой, казалось бы, неожиданной ситуации, те, кто еще как-то сохранили свою проницательность и способность анализировать, пытаются выявить глубинные причины экономической, социальной и моральной катастрофы, в которую скатывается, словно в бездну, наше общество. Социальная несправедливость, охватившая наше общество, причиняет невыносимые лишения подавляющему большинству населения, обостряя критический анализ и требует верного понимания столь острых коллективных недугов. Деиндустриализация, массовая приватизация посредством «шоковой терапии» и переход собственности государства в собственность бывшей коммунистической номенклатуры, как и всех ловкачей переходного периода, привели к огромному социальному неравенству.

Вместо социального государства, столь ожидаемого всеми, появилось карикатурное государство с картонными миллионерами и миллионами безработных, наводнивших весь мир в поисках куска хлеба на зарубежных рынках рабочей силы, особенно России и стран Европейского Союза. Если охарактеризовать лишь в трех словах модель создавшегося у нас политического режима, то это плутократия, клептократия, охлократия. «Массовая демократия» в молдавском варианте породила что-то вроде «Потемкинского села», где учреждения и законодательство, скопированные механически с западной модели, являют собой лишь обязательные декорации для нескончаемого публичного спектакля.

От сталинских депортаций - к либеральным

В качестве парадокса или скандальной курьезности в связи с реальностью последней четверти века особо следует отметить отношение к явлению, носящему имя «массового кочевничества» или «асфальтного кочевничеста». Итак, общеизвестно, что из примерно трех с половиной миллионов граждан Республики Молдова, около миллиона работают за границей. Известно также, что в годы советской власти бессарабцы пережили две волны депортаций – в июне 1941 года и в июле 1949 года, поэтому осуждение коммунистического режима вместе с демоническим Иосифом Сталиным является естественной реакцией любого здравомыслящего человека, обладающего хоть минимальным чувством нравственности.

Но как понять тот факт, что новые массовые депортации, происходящие в постсоветский период, бесконечно большие по масштабу и совершенно катастрофические по своим социальным последствиям, не вызывают того же возмущения? Объяснений может быть несколько. Во-первых, то обстоятельство, что советские депортации были насильственными, людей погружали под дулами автоматов в вагоны для скота товарных поездов, направляющихся в Сибирь, в то время как постсоветские депортации являются «добровольными», а сегодняшние средства передвижения намного комфортнее, чем у их предшественников. Но на этот раз уже не «одиозный Сталин» вырывает с корнями людей из родных мест, от могил предков, сопровождаемых слезами матерей и детей. Молдаване, которым тщательно промыли мозги с помощью современных методов социальной инженерии, впрочем как и их собратьям по несчастью из бывшего социалистического лагеря, направляют свою критику лишь против собственных правительств, неспособных создать достаточное количество рабочих мест, несмотря на послушное следование рецептам, предписанным США, ЕС, МВФ, ВБ и ВТО.

Поток «охотников за удачей», потребителей «американской мечты», желающих найти «черную» работу на стройках Москвы или в странах ЕС, растет с каждым годом. Депопуляция страны имеет поистине разрушительные последствия: десятки тысячь разбитых семей, дети, оставшихся на попечении родственников и соседей, ужасающие демографические показатели, гораздо худшие, чем во времена войны или чумы. Ежегодно с карты страны исчезают целые села, сельские детские сады и школы закрываются из-за недостаточного количества детей.

Тем не менее, энтузиазм, сопровождающий «триумфальное шествие» страны на пути в Европу, никак не прекращается. Массовая культура, широко проникшая в народ через кино, телевидение, Интернет, аудиопродукцию (потому что музыка – это совершенно иное), рекламу, одежду и т.д., парализовала способность к критическому восприятию, особенно среди молодежи, которая окунулась вместе с остатками разума в «общество спектакля». Кишиневские университеты окружены заманчивыми билбордами, призывающими студентов не упускать шанс своей жизни. «Work and Travel» приглашает отправиться в Америку, чтобы работать на них, а не дома, для их выгоды, а не для себя и своей страны. А самым счастливым даже достается «зеленая карта» в США или скорее в Канаду, при условии, что речь идет о молодых семьях, которые стремятся навсегда покинуть Родину в обмен на «достойную жизнь» (не так ли?) по ту сторону Атлантики.

От большевистских комиссаров – к комиссарам европейским

В Республике Молдова очень немногие вникли в суть природы отношений между Западом и пост-коммунистическим пространством, особенно в её роль экономической периферии, пригодной лишь для поставки дешёвой рабочей силы на внешние рынки и для потребления товаров западного производства у себя в стране. В предлагаемых нашими щедрыми западными начальниками условиях, полных решимости защитить своё экономическое и технологическое превосходство, такие страны, как Молдова, просто приговорены к хронической отсталости. А регулярно спускаемые свыше неумолимые «ценные указания» (от МВФ, ВБ, США, ЕС и т.п.), вместо того, чтобы улучшить экономическую и социальную ситуацию, толкают страну к окончательному развалу. Иными словами, вашингтонскому «центру» удалось навязать и Республике Молдова неолиберальную модель «Чикагской школы», вкупе с обязательным набором мифов этого нового вида капитализма, который устоялся в последние десятилетия, по праву называемого рядом синонимичных выражений: «финансовый капитализм», «спекулятивный капитализм», «ростовщический капитализм», «корпоративный капитализм».

Роль, отведенная таким странам, как Молдова, сводится к статусу негласной колонии в глобальной системе, доминируемой экономическим колониализмом. А для того, чтобы эта несправедливая и безнравственная модель стала приемлемой в обществах, коим является и молдавское, экономической оккупации предшествовала интеллектуальная оккупация. Широкомасштабная операция по настройке мозгов на основе предначертанных параметров предусматривает в императивной форме массивное проникновение западных сетей влияния в наше медийное пространство, в систему образования и политические партии. Но униформизация в соответствии с заданными стандартами, гомогенизация и выравнивание мозгов не рассматриваются как социальное зло, как угроза, как прямая агрессия против национального сообщества, которое будто окончательно теряет инстинкт самосохранения, впрочем, как и способность определить собственные национальные интересы по отношению к другим государствам или надгосударственными структурами.

В мрачные времена СССР ученикам и студентам вдалбливали в головы мифы о «Великой Октябрьской Революции» и «научном коммунизме». Сегодня же на мозги молодого поколения льются нескончаемые потоки лекций, дети пишут сочинения и дипломные работы на самую модную тему – европейская интеграция. Пребывая в состоянии коллективного экстаза, политики и журналисты, университетские профессора и воспитательницы детсадов, библиотекари и юристы неустанно повторяют магические формулы «нового шаманизма»: «европейские ценности», «европейские критерии», «европейские нормы», «европейский путь», «европейская судьба», «европейское призвание», и т.д. и т.п. Вся область гуманитарных наук, в том числе экономическая наука, подчиненная той же идеологии, полностью пронизана мифами либерализма (глобализма, открытого общества, равенства шансов и пр.).

Вместе с исчезновением СССР мы избавились от большевицких комиссаров, которые осуществляли свою диктатуру при помощи террора. Но, вследствие плачевного стечения исторических обстоятельств, на их смену явились уже комиссары европейские, которые вещают нам свысока, глядя на нас как на полуварваров, которых необходимо поднять до уровня их цивилизации. В отличие от своих предшественников, нынешние комиссары навязывают свой диктат путем тонкого манипулирования. Среди их излюбленных инструментов числятся каналы ТВ, доминируемые «политическими аналитиками» и представителями «гражданского общества», подкармливаемыми Фондом «Сороса» и другими сетями софт-интоксикации, обучение вплоть до тотальной униформизации «политических лидеров» посредством семинаров и тренингов, что в итоге выливается в появление целого класса, подчиненного западным центрам влияния, класса, путающего собственные национальные интересы с «евроинтеграцией» или «вступлением в НАТО».

От Независимости - к Вассалитету

В конце августа прошлого года, в связи с 23 годовщиной со дня провозглашения Независимости, я выступил на пресс-конференции, которую назвал «Республика Молдова: от независимости к вассалитету». Я подчеркнул тогда что, для того чтобы осознать со всей глубиной, что именно произошло в момент провозглашения национальной независимости, необходимо определить со всей точностью исторический контекст и геополитические обстоятельства, в которых произошли тогдашние события. Иными словами, необходимо сбросить шоры, иметь широкую перспективу на реальность. Абсолютно очевидно, что развал СССР и коммунистического режима явили собой историческую возможность для нашего проявления как свободного народа и независимого государства. Однако в тот момент нам не удалось уловить, что распад СССР обозначил и конец двухполярного мира, устоявшегося после Второй Мировой Войны. Устои международного права, определенного после Ялтинского Мира, были практически сметены.

«Холодная война», закончившаяся победой Запада (чьим неоспоримым лидером являются США), обозначила не только «конец коммунизма». Избавившись от советского ГУЛАГа, мы не заметили, что победители в «холодной войне» навязали капитулирующей стороне свои условия. А среди побежденных, безоговорочно принявших «спасительные решения» из-за океана, оказалась не только Россия (правопреемник СССР), но и Молдова, наряду с остальными счастливыми собратьями, сбежавшими из невыносимого прошлого к столь радужному будущему.

Основное различие между побежденными в классической войне и проигравшими в «холодной войне» состоит в том, что на протяжении всей истории они осознавали свое положение, принимая условия мира вследствие военного поражения. Но в случае этой «невоенной войны» (non-military war) те, кто потерпели поражение, не сумели понять отведенную им роль. А то, что нам было известно из уроков истории как «условия капитуляции», после падения коммунизма стало называться «условиями Международного Валютного Фонда», а также других «партнеров по развитию». Соответствующие условия, предполагающие получение огромных кредитов, массовую приватизацию, либерализацию финансового рынка, открытие собственных рынков для западных товаров, не были осознаны молдаванами (как, впрочем, и всеми остальными) как наложение военных контрибуций в пользу победителей, а как «магические решения» для собственной экономики.

Как подчеркивал американский экономист Джозеф Стиглиц, единственная страна из посткоммунистического пространства, не последовавшая вслепую советам МВФ, - это Китай, которому таким образом удалось избежать катастрофических последствий, аффектировавших все остальные страны данного региона. И раз уж зашла речь, думается, что стоит привести хоть несколько американских авторов, способных открыть глаза желающим понять, как функционирует новая модель транснационального капитализма: Иммануэль Валлерштейн, Джон Перкинс, Дэвид К. Кортен, Вильям Грейдер. Безусловно, этот список можно продолжать до бесконечности, вот только пока немногие утруждают себя подобным чтивом.

Два минус один равно одному

Возвращаясь к провалу двухполярной системы, задержим свое внимание на одном очевидном аспекте. Но сначала решим самое простое арифметическое задание: 2 - 1 = 1. Следовательно, СССР выпал из уравнения, на ногах удержались лишь США. Равновесие между США и СССР исчезло. С того момента США стали единственной глобальной силой или мировой гипер-державой, с претензией на планетарную империю. Именно с того момента Республика Молдова, наряду с остальными посткоммунистическими странами, стала «страной-мишенью» для спекулятивного капитализма. И, как известно всем тем, кто в курсе геополитических изменений последних десятилетий, национальные государства как традиционные субъекты международного права уступили место транснациональным корпорациям.

Данное явление затронуло и Запад. Впав в зависимость от мегакорпораций, западные правительства, являющимися прямым продуктом избирательных кампаний, финансируемых ими, переродились из политически весомых институтов в послушных исполнителей. Явление, известное как „puppet governance” (кукольное, марионеточное правление), хорошо известен в современной политологии. В данных условиях, политические представители западных держав есть не более чем рупоры, либо пресс-секретари экономических гигантов, возводящих их в соответствующие должности.

А поскольку «падение из СССР в ЕС», то есть «европейская интеграция» подается как единственный путь развития страны, Республика Молдова ограничивается слепым следованием навязанным извне рецептам. Из субъекта международного права мы стали объектом чуждых геополитических игр. Мы стремились к реальной независимости, а очутились в состоянии вассалитета. Мы избавились от роли сателлита СССР и стали сателлитом США и ЕС. Мы желали самоуправления, а оказались под внешним управлением.

Более того, правящий класс, испытывающий глубокий синдром провинциала, допущенного к столу глобальной элиты, кичится словно особо ценной добродетелью собственным раболепием перед евробюрократией и командным центром из Вашингтона. А все провалы и неудачи объясняются недостаточным коленопреклонением перед инструкторами извне. Притом за уровнем соответствия (покорности) акта правления западным директивам неустанно следит «новоиспеченный клир» в лице телеведущих и «независимых экспертов», подпитываемых их зарубежных грантов и из карманов местных олигархов.

Отношения между Бухарестом и Кишиневом, проблема идентичности и международная игра

Во всей этой нескончаемой «истории успеха», как прозвали наши западные партнеры телодвижения кишиневского правления по поводу «евроинтеграции», роль бухарестской администрации заслуживает полное восхищение: одни слепые пилоты, как сказал бы Мирча Элиаде, ведут других невидящих рулевых к «земному раю», выдуманному ими для нашего пользования и для их выгоды. Тот факт, что Румыния опередила нас на пару шагов на пути интеграции, видно невооруженным глазом. Например, Румыния погрязла во внешних долгах и стала рынком для импортных товаров в ущерб местным производителям в гораздо больших размерах нежели Республика Молдова. Или, например, Бухарест принял сакральный принцип недискриминации геев либо гомосексуалов (а точнее, по продвижению содомии) в духе «политкорректности» и толерантности к пороку значительно раньше Кишинева. Румыны уже открыли свой земельный рынок для иностранцев, а молдаване еще нет, румыны уже приватизируют леса, а молдаване еще нет. Но поскольку уже были подписаны соглашения об ассоциации и о свободном обмене между Молдовой и ЕС, мы имеем все шансы достигнуть того же уровня порабощения, какого достигли наши братья из Бухареста.

Мы нисколько не ставим под сомнение благие намерения всех правлений Румынии по отношению к нам. Широко известен тот факт, что мы пользуемся с их стороны постоянной политической поддержкой, любовью, сентиментальными излияниями и пр. Данное отношение заслуживает всякой благодарности молдаван. Но что нас особо смущает, то это роль региональных марионеток США и ЕС, которую с гордостью принимают политики из Бухареста, приглашая и своих кишиневских коллег следовать тому же неприглядному курсу региональных лакеев глобальной империи. Каким образм проявляется это состояние дел? Очень просто. Например, вот, мол, мы, румыны, вошли в НАТО - следовательно и молдаване должны войти, мы стали частью ЕС - теперь и молдаване должны поступить точно также. Почему? Да потому что это и есть общий тренд, объективный, естественный ход вещей и другого и быть не может. Именно в этом и заключается сама логика истории, её высшая цель и окончательный смысл.

Таким образом, после того, как молдавское общество (наряду со всеми остальными братьями по непреклонной исторической судьбе) находилось под властью марксистской эсхатологии с провиденциальной ролью пролетариата, она позволила прильстить себя (нео)либеральной эсхатологией «made in USA», в стиле одного из апостолов новой планетарной религии Фрэнсиса Фукуямы и его «пророчеств» о конце истории.

То есть, мир видится из молдавской столицы, скорее, через призму американских неоконсерваторов нежели в духе таких американских политических мыслителей, как Патрик Дж. Бьюкенен или Пол Готфрид. И это вследствие огромного влияния подобных концептов, оказанного посредством глобальных медиа-сетей, Голливуда, множества фондов и институтов. А в этих условиях совсем немногим удается избежать заманчивых капканов потребительского общества.

Процитируем одну излюбленную максиму Михая Эминеску: „Non idem est si duo dicunt idem” («Не суть одно и то же, когда два человека говорят то же самое», или «Те же слова не обязательно говорят то же самое»). Иначе говоря, как существует «взгляд на мир из Бухареста» (Паул Ангел, процитированный Илие Бэдеску) и «взгляд на мир из Москвы», точно также существует «взгляд на мир из Кишинева», со всей спецификой этого места, определяемой историческими, культурными и другими факторами. А корректное отношение к этому сообществу с трагическим прошлым и болезненным настоящим предполагал бы со стороны истинных друзей больше такта и деликатности в общении. Настоящий друг, когда искренне хочет помочь, не станет поучать, что тебе необходимо сделать и как обустроить свою жизнь. Он спрашивает: «Чем могу быть тебе полезен? Как бы я смог тебе помочь?».

«Свободное передвижение» – священный критерий новой религии

В нынешних условиях, сколько из практикующих или комментирующих политику в Республике Молдова в состоянии подвергнуть сомнению, например, «преимущества» общеизвестных четырех основных свобод: свободное передвижение людей, товаров, услуг и капиталов? Скольким удается заметить, в какой мере данные обмены эквивалентны? У скольких открыты глаза достаточно широко, чтобы узреть, и не затмен ум, чтобы понять, что молдаване экспортируют (сотнями тысяч!) преимущественно людей, а импортируют товары, услуги и капиталы извне? К несчастью, таковых совсем немного.

А между тем массы остаются плененными доминирующим публичным дискурсом, беспрерывано аритикулиуемым местными оракулами (нанятыми заграничными хозяевами либо пребывающими в состоянии хронической интеллектуальной недостаточности) и западными вельможами (неустанно стремящимися осчасливить нас своими ритуальными визитами, широко освещаемыми в прессе, словно публичные появления Папы Римского).

Состояние очарования, в которое впадают местные франты и снобы, можно было бы квалифицировать как верх лакейства. Но это лишь в случае, если бы данные субъекты осознавали собственную холопскую роль, отведенную им в международной игре, в которую были вовлечены. Но поскольку невежество является определяющей чертой новоиспеченных молдавских приказчиков, преисполненных собственной важностью, лица из данной гильдии и вправду воспринимают себя всерьез, наивно полагая, что ведут диалог с западным начальством.

Местные близнецы: один – лицом к Западу, другой – лицом к Востоку

Но в общественной жизни Молдовы водятся не только евроэнтузиасты. Как известно, есть и другая часть общества, охватывающая примерно половину граждан с пророссийскими симпатиями. По сути, они отражают с назойливой симметричностью синдром их прозападных оппонентов: им видится страна не как целое (как независимое государство, сотрудничащее с соседями), а как часть региональных или глобальных геополитических пространств. И в то время как лагерь, причисляющий себя к «правым», связывает все свои надежды со слиянием с западным политическим и экономическим пространством, их «левые» соперники лелеют схожие ожидания, мысля собственную страну как аппендикс России в регионе.

Нисколько не подвергая сомнению необходимость иметь великолепные отношения как с Западом, так и с Востоком, хотелось бы заострить внимание читателя на совсем другом аспекте. Если «правые» не осознают риски десуверанизации страны и принятия роли обменной карты в геополитической и экономической игре ЕС (США), «левые» не понимают идентичных рисков, которые могут возникнуть в случае вхождения Республики Молдова в Таможенный Союз. В то время как первые превозносят западные технологии и стандарты, превосходящие российские, последние подчеркивают необходимость получения со стороны России дешевых энергоресурсов и сохранения доступа на восточный рынок молдавских товаров (в первую очередь, сельхозпродукции).

При таком состоянии дел не было бы преувеличением сказать, что у обоих воюющих лагерей нет цельного стратегического видения, определяющего национальные интересы страны. На самом деле, оба стана подстраиваются под чужие интересы и предстают как носители внешней политики данных геополитических сил в регионе. А если к этому присовокупить и тот факт, что оба лагеря пользуются соответствующей политической, финансовой и медийной поддержкой, становится ясно, что, по сути, мы имеем дело с двумя группировками, обслуживающих чужие интересы.

Нейтралитет или подчинение чужим интересам?

Чтобы прояснить данную ситуацию, приведем пример. Речь идет о реакции молдавских политических лидеров на конфликт в Украине. В ходе развития кровавых событий в центре Киева, прозападное правление Кишинева, следуя соответствующим указаниям, поспешило заявить о своей солидарности с протестующими, повторяя слово в слово всю риторику Вашингтона и Брюсселя. В то же время «левые» оппоненты поступили в той же манере. Единственное различие последних сводилось к тому, что они подхватили припев пропаганды Москвы. И это вопреки тому, что, в соответствие с Конституцией, Республика Молдова является нейтральной страной, а это предполагает естетсвенным образом неучастие на чьей-либо стороне в случае возникновения международных конфликтов, коим является и украинский кризис.Тем более что речь идет о соседней стране, с которой нас связывает огромная общая граница, а также множество общих интересов. Но в то же время Молдова имеет жизненно важные интересы и в своих отношениях с Россией, равно как и с Западом.

Следовательно, ответственный политический класс должен был бы осознавать, что в подобных условиях оптимальная позиция для нейтральной страны заключается в сохранении равноудаленности по отношению к конфликтующим сторонам, и, возможно, настоятельные призывы к миру, диалогу, переговорам и пр. Более активная дипломатия даже могла бы выступить с официальными предложениями к противоборствующим сторонам о готовности взять на себя роль посредника. И это еще и потому, что, в условиях нарастающего конфликта между Западом и Россией, проведение взвешенной политики лучше всего соответствовало бы национальным интересам страны. Безопасность государства, его территориальная целостность и экономические интересы были бы защищены более основательно посредством серьезной ставки на принцип нейтралитета на международном уровне. Но подобная политика предполагает по меньшей мере одно минимальное условие: наличие политического класса, чьи корни произрастали бы из национальной почвы, а не марионеток более или менее оккультных центров влияния извне.

Идентитарная война как хроническое социальное заболевание

Хорошо известен тот факт, что еще со времен Перестройки Республику Молдову раздирает широкомасштабная идентитарная война. Итак, на протяжении вот уже тридцати лет мы продолжаем спорить, пытаясь выяснить, на каком языке разговариваем и какую этническую идентичность признать: румынскую или молдавскую. Бывает и так, что даже два родных брата, один более образованный, а другой менее, могут иметь непримиримые разногласия, один осознавая себя румыном, говорящим на румынском языке, а другой считая себя молдаванином, говорящим на молдавском языке. Итак, те, кто приняли румынскую идентичность, зачастую являются горячими проводниками объединения с Румынией («незамедлительного и безоговорочного», как говаривали мы два с лишним десятилетия назад), в то время как их оппоненты неустанно копаются в летописях, торжествуя при открытии Великого и Святого Штефана в роли прародителя молдовенизма. «Аха, - звонко заявляют они, - как ни крути, но Молдова Штефана существовала до образования Румынии! Следовательно, мы молдаване, а не румыны! А те, кто называют себя румынами, – предатели народа и страны».

При такой жаркой дискуссии, бессмысленно приводить множество научных доводов этносоциологического, культурного или лингвистического характера, методически разъяснять процесс становления этнической общности на протяжении истории, настаивать на различиях между периодами Премодерна и Нового Времени (Модерна). Топор войны был разрыт, а джин был выпущен из волшебной лампы Аладдина и не может быть втиснут обратно. Вся эта баталия не может закончиться победой ни одной из сторон. И это потому, что если даже однажды одержит (избирательную) победу стан русофилов и автоматически румынофобов, очень возможно, что, вследствие других выборов, возобладает стан румынофилов, а значит, русофобов, и упразднит все прежние «завоевания» своих противников.

Конечно, каждый из лагерей имеет собственное представление об «исторической Родине» (Румыния либо Россия), а также о «внешнем враге» (и тут роли, приписываемые этим двум странам, меняются местами). Эти бесконечные и тщетные дебаты подрывают внутреннюю политическую стабильность, ставят под угрозу территориальную целостность страны, истощая впустую коллективную энергию. Следует подчеркнуть, что представители национальных меньшинств проявляют особую чувствительность к данным темам.

Таким образом, мудрый подход требует прекращения конфронтации по идентитарному вопросу. И это исходя из того, что, в силу известных исторических обстоятельств, один и тот же этнолингвистический феномен вылился в Республике Молдова в два названия, научное и народное. Потому что у нас тот, кто является румыном, в то же время и молдаванин. А те, кто самоидентифицируются лишь как молдаване, должны пользоваться таким же уважением. Тем более что все граждане Республики Молдова, вне зависимости от их этнического происхождения, являются молдаванами, данный термин имеет в этом случае значение политонима. Но, поскольку дергание за веревочки по поводу этих особо чувствительных вопросов происходит извне, перспектива отказа от этого геополитического козыря соответствующими внешними центрами влияния представляется маловероятной. Эта ситуация делает еще более зыбкими шансы на разрядку политической обстановки и на гражданское примирение на благо всего общества.

Республика Молдова как золотой мост между Румынией и Россией

С культурной и геополитической точек зрения Республика Молдова находится между «русским миром» и «румынским миром». Именно поэтому она должна стать золотым мостом между ними, способствуя ознакомлению румынского общества с вершинами русской культуры и духовности и, соответственно, российского общества – с высшими проявлениями румынской культуры и духовности. Вместо того, чтобы смаковать с садистским удовольствием ипостась жертв истории, роль представителей региона с болезненными культурными разрывами, элиты Республики Молдова (в особенности те, которым еще только предстоит сформироваться), должны рассматривать собственную страну как пространство благотворных культурных и цивилизационных слияний, которая бы облагородила национальную почву посредством принятых с проницательностью и зрелостью влияниями, как из Румынии, так и из России, как с Запада, так и с Востока.

Всякая попытка «насильственной вестернизации» народа, как и любое старание его «насильственной востокизации», существенно изуродовали бы его идентитарный профиль, и подорвало бы его внутреннее равновесие. Вместо того, чтобы cамоопределять себя как поле для конфронтации по поводу своей культурной двойственности, Республика Молдова должна предпочесть культурную комплементарность (взаимодополняемость, взаимообогащение) и даже синтез, столь благотворные для национальной культуры.

Республика Молдова: от политической - к экономической независимости

На протяжении долгих лет я все пытался понять причины наших экономических неудач. Желание выявить мотивы этих явлений предполагало разработку цельной концепции по выходу из глубокого кризиса, в котором мы оказались. Эти размышления вылились два года назад в публичную академическую лекцию, которую мне довелось представить в Академии Наук Молдовы 23 июля 2013 года, которая была названа таким же образом, как и данная глава (видео версию этого выступления можно найти на сайте www.privesc.eu или на www.iurierosca.md, как, впрочем, и текст на русском и румынском языках). Я не стану воспроизводить полную версию этой лекции. Ограничусь лишь тем, что приведу лишь некоторые выводы, сформулированные по тому случаю. Замечу только, что между тем правление Кишинева уже закончило операцию по ассоциации Молдовы с ЕС.

Сегодня Республика Молдова находится на историческом перепутье. Это перепутье в одинаковой мере геополитическое и цивилизационное. Нашу страну призывают присоединиться в перспективе к одному из двух «больших таможенных пространств» – к Европейскому Союзу или к Евразийскому Союзу. Оба проекта претендуют (хоть и отчасти, а иногда негласно) связь с теорией «автаркии больших пространств» Фридриха Листа. Но, как показывает история, подобное решение пригодно лишь для экономик, находящихся на сопоставимых уровнях развития и обладающих сравнимым потенциалом. С этой точки зрения, отказаться в ближайшей перспективе от независимой экономической политики, уступить принятие решений центрам влияния извне, для Республики Молдова означает добровольно приговорить себя к хронической экономической отсталости.

Находясь перед лицом беспрецедентного экзамена на коллективную зрелость, Республика Молдова имеет шанс выбрать ТРЕТИЙ ПУТЬ. Это – ПУТЬ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ НЕЗАВИСИМОСТИ. ТРЕТИЙ ПУТЬ является одновременно и геополитическим выбором в смысле неприсоединения, немедленным и безоговорочным образом, к одному из двух «больших таможенных пространств» – Запада или Востока, а также выбором самостоятельной внутренней экономической политики. В противном случае, наше право на самоуправление становится фикцией, а экономическое развитие – неосуществимой мечтой. Мы нуждаемся в относительной экономической автаркии, которая требует частичного и временного неучастия ни в одном их двух предлагаемых экономических пространств.

Будучи самой бедной страной в Европе и п